
Всeсoжжeниe
Бритaнскaя aтaкa нa Дрeздeн нaчaлaсь пoзднo вeчeрoм 13 фeврaля пo стaндaртнoй нa тoт мoмeнт процедуре. В 21:51 надо городом, в котором успели отключить фонари, зажглись магниевые люстры. Сие были спускающиеся на парашютах бомбы, чей-нибудь холодный синеватый свет напоминал растянутую фотовспышку. Спустя некоторое время в небе повисли разноцветные «рождественские елки», — в такой степени немцы прозвали маркеры цели, «салюты» технического назначения, которые служили ориентиром на летчиков при сбросе бомб. Минуя пару минут начали обрушиваться и сами бомбы.
Боевая поручение сотен тяжелых четырехмоторных Avro Lancaster (британских бомбардировщиков) была составлена изо комбинации фугасных и зажигательных снарядов. Другие фугасы имели массу недалеко двух тонн и могли взрывом уложить целый квартал, но главное их назначение было безвыгодный в этом. Они должны были совлечь крыши, выбить окна, двери и потереть стены, обнажив все, что-что может гореть. Затем нате этот подготовленный костер падали зажигательные бомбы, а при помощи три часа вновь фугасы — воеже не дать потушить пламя.
«Это невозможно описать! Самовоспламенение за взрывом. Это было из-за гранью понимания, хуже самого черного кошмара. Наша сестра видели горящую улицу, падающие развалины и чудовищный огненный шторм. Стрефил нашла в ванне с водой мокрые одеяла и плащ, и накрыла ими нас.
Видал был повсюду: сожженные старшие, скукожившиеся до размеров маленьких детей, куски рук и ног, мертвые люд, сгоревшие заживо целые семьи, носящиеся соответственно кругу подожженные люди, заполненные беженцами сгоревшие автобусы, мертвые спасатели и солдаты.
Многие искали своих детей и семьи, пытаясь до самого них докричаться. И повсюду зажигательность, повсюду огонь! Людей, которые пытались сохраниться из горящих домов, отбрасывал обратно горячий ветер огненной бури», — вспоминал выживший в ту найт Лотар Мецгер, бывший в ведь время ребенком.